Вторая волна кризиса совсем не обязательно будет вызвана новым витком пандемии. Отмена принятых по всему миру чрезвычайных мер поддержки может оказаться шоком ничуть не меньшим, чем карантинные ограничения
Несмотря на то что количество заболевших и умерших от коронавируса продолжает расти, карантинные ограничения по всему миру постепенно снимаются. Замершая на несколько месяцев экономическая активность возрождается. Все почему-то свято уверовали, что острая фаза благополучно миновала. Впереди — восстановление, и вопрос лишь в том, насколько плавной будет его траектория.
Минэкономразвития изменило в лучшую сторону свой взгляд на российскую экономику. В этом году ВВП упадет чуть меньше, чем ожидалось, в следующем — вырастет сильнее. О возврате к показателям 2019 года речи пока не идет, но по сравнению с официальным прогнозом, который был опубликован в конце мая, картинка получается почти благостная, хотя и столь же далекая от реальности, как большинство официальных прогнозов министерства за все время его существования. И дело не только в том, что Минэкономразвития по статусу положено демонстрировать оптимизм, отсутствие которого может означать только полную некомпетентность чиновников, которые непосредственно отвечают за состояние российской экономики. Просто попытка оценить существующие тенденции и экстраполировать их на будущее никогда не приносит желаемого результата. Даже в среднесрочной перспективе процессы очень редко развиваются линейно, а возможности новых шоков официальные прогнозы, судя по всему, не рассматривают.
Фрагмент картины Клода Виньона Иллюстрация: Wikimedia Commons
Между тем вероятность второй волны кризиса сбрасывать со счетов нельзя, тем более что условия для нее самые благоприятные. Отмена принятых по всему миру чрезвычайных мер поддержки экономики и населения может оказаться шоком ничуть не меньшим, чем карантинные ограничения. Ряд мер, принятых в развитых странах, действует до 1 июля, и уже совсем скоро власти окажутся перед весьма непростым выбором: продлевать раздачу денег за счет роста бюджетного дефицита и госдолга или «закрывать лавочку» в надежде спасти государственные финансы. Первый вариант чреват разгоном инфляции, которая несколько подбодрит производителей товаров и услуг, но «съест» дополнительные доходы населения. Что в конечном итоге приведет к дополнительному сокращению спроса и негативным социальным последствиям. Второй путь еще хуже, поскольку уже начавшиеся массовые протесты гораздо быстрее получат новую подпитку и приведут к последствиям, не менее разрушительным, чем глобальный карантинный простой.
Кроме того, щедрость правительств и Центральных банков привела к тому, что на фондовых рынках чрезвычайно быстро надулись новые пузыри. Теперь даже намек на замедление работы печатного станка способен спровоцировать сопоставимый с мартовским биржевой крах со всеми вытекающими последствиями как для корпоративных финансов, так и для состояния миллионов мелких частных инвесторов. К тому же, сокращение финансовых стимулов с высокой долей вероятности запустит долговой кризис и спровоцирует глобальную волну дефолтов, которая рискует оказаться еще более мощной, чем та, что последовала за банкротством Lehman Brothers.
Россия — один из бенефициаров нынешней экстремально мягкой политики Федрезерва и Европейского ЦБ. Западные инвесторы пока пользуются высокой доходностью рублевых активов, и приток «горячих» денег в страну остается на высоком уровне. Однако уже совсем скоро может сработать сезонный фактор, и поток развернется в обратную сторону. Дивидендный сезон в разгаре, российские компании и банки распределяют высокую прибыль 2019 года. И когда этот процесс закончится, смысла держать акции «Газпрома», «Роснефти» или «Норильского никеля» не останется, поскольку надеяться на дивиденды от них в следующем году даже отъявленные оптимисты не могут. Коррекция на фондовом и валютном рынке легко может перерасти в обвал, поскольку разница в процентных ставках из-за ускоренного снижения ставок Банком России значительно сократилась, и даже относительно небольшое ослабление рубля способно запустить цепную реакцию распродаж.
Главный риск восстановления как глобальной, так и российской экономики лежит в сфере политики
Надеяться на линейное восстановление нефтяных цен тоже сложно. Благодаря резкому сокращению добычи странами ОПЕК+ они стабилизировались в районе 40 долларов за баррель. Однако соглашение о добровольных ограничениях при таком количестве участников долго продержаться не может. Нефтяные экспортеры верстали свои бюджеты, исходя из совсем другого уровня цен и объемов добычи, и ждать, когда спрос полностью восстановится, большинство зависимых от продажи энергоресурсов стран просто не могут себе позволить. Тем более что полного восстановления спроса ждать не приходится. Развитие возобновляемой энергетики и электротранспорта продолжается ускоренными темпами, и кризис для этих отраслей — дополнительный стимул. Традиционные конкуренты ослаблены, и сейчас самое время для решительного наступления.
Впрочем, главный риск восстановления как глобальной (во главе с США), так и российской экономики лежит в сфере политики. Американские президентские выборы могут оказаться весьма напряженными. Рост популизма, который получил дополнительную подпитку в виде щедрых бюджетных и денежно-кредитных стимулов, остановить уже не получится. Джинн выпущен из бутылки, и далекие от экономики люди все больше укрепляются во мнении, что деньги можно печатать в любых количествах безо всяких негативных последствий. Подобная вера в чудо может вылиться в горькое разочарование и стать причиной социального взрыва.
