Арбитражный суд города Москвы отказал в отмене арбитражного решения, вынесенного против семи лиц, шестеро из которых не подписывали арбитражное соглашение с истцом. Суд согласился с третейским судом, что это исключительный случай, когда так можно поступить. Но эксперты в этом сомневаются.
В 2007 году лица заключили соглашение об урегулировании взаимных претензий с арбитражной оговоркой. В их числе были гражданин РФ, проживающий в России, Аксель Хартманн, аффилированные с ним российские юридические лица, включая ООО «ГУТТА» (российская компания, которая участвовала в производстве и организации сбыта соковой продукции, признана банкротом и ликвидирована), и 2. RHV Verwaltungs GmbH (ранее Eckes Granini Russland Holding GmbH), а также аффилированное с ним ООО «ЭкесГранини Рус».
В 2016 году Хартманн инициировал разбирательство в соответствии с арбитражной оговоркой. Он предъявил иск о взыскании убытков из деликта к семи ответчикам, хотя только один из них — 2. RHV Verwaltungs GmbH – подписывал соглашение об урегулировании претензий. Другие шесть ответчиков – это:
- Юрлица, аффилированные с 2. RHV Verwaltungs GmbH: Экес-Гранини Интэрнэшнл ГмбХ, Экес-Гранини Груп ГмбХ, и Экес АГ
- Три гражданина Германии – директора, которые подписали Соглашение от имени представляемых ими компаний – 2. RHV Verwaltungs GmbH и ООО «ЭкесГранини Рус»: Ральф Вендланд, Вальтер Альберт Франц Грэц и Томас Хиндерер
Арбитражное разбирательство проходило в Москве, по немецкому праву и на немецком языке, арбитражный институт – Арбитраж при Московской торгово-промышленной палате (c 1 ноября 2017 года – ad hoc). Арбитрами были назначены Михаил Савранский, Др. Йенс Поттен и Михаэль Швартц. Арбитражное решение по делу в окончательной редакции было вынесено в сентябре 2019-го. По информации от экспертов, знакомых с содержанием арбитражного решения, арбитр г-н Швартц с решением не согласился и вынес особое мнение, в котором не согласился с выводами двух других арбитров о наличии компетенции и наличии оснований для удовлетворения иска.
Как следует из арбитражного решения, двое из трех арбитров признали компетенцию, распространили действие арбитражной оговорки в Соглашении на всех ответчиков и привлекли их к солидарной ответственности на сумму €49 млн с процентами за совершенные деликты. «По немецкому праву, арбитражные соглашения, в принципе, действуют в отношении сторон соглашения и их правопреемников, и арбитражное соглашение распространяется на лиц, которые его не подписывали, только в исключительных случаях», — указал Арбитраж, решив, что здесь как раз исключительный случай, поскольку пришел к выводу: ответчики принимали участие в совершении намеренных деликтных действий, причиняя вред истцу.
Помимо прочего, в арбитражном решении указано, что ответчики-компании в отношениях с третьими лицами действовали как единое целое из-за единого руководства бизнесом. Также в решении имеется ссылка на пункт 8.2 соглашения: «Пункт 8.2 Соглашения об урегулировании взаимных претензий определяет, что все стороны соглашения отвечают за то, что аффилированные с ними лица <…> признают окончательный характер этого соглашения. Поэтому если аффилированным лицам — здесь под таковыми следует понимать и юридических лиц— будут предъявлены требования по вышеуказанным договорам или в связи с его прекращением, то должна будет применяться и арбитражная оговорка». Директора-ответчики знали содержание подписываемого ими соглашения, отметили двое из трех арбитров.
Суд подтвердил решение арбитража
Ответчики не согласились с решением и подали заявление о его отмене в Арбитражный суд города Москвы. Они указали, в том числе, на нарушение немецкого права и российского публичного порядка, поскольку компетенция третейского суда не могла быть признана в отношении ответчиков, которые не заключали соглашение.
Но в августе 2020-го АСГМ отказал заявителям (дело № A40-264409/2019). Суд опирался в своем решении на арбитражное решение и процитировал ряд выводов арбитров.. В частности, о том, что арбитражная оговорка обязательна для ответчиков, которые не заключали соглашение, на основании пункта 8.2 соглашения. Судья Екатерина Абрамова также сослалась на вывод арбитров, что ответчики участвовали в совершении деликтных действий после заключения соглашения. Что это за действия, в определении не говорится, но написано, что на них «распространяется действие арбитражной оговорки на основании принципа связи дел и взаимосвязи деликтных действий». Что это за принцип — в определении не поясняется.
Суд также отметил, что ответчики принимали участие в арбитражном разбирательстве и, следовательно, признали компетенцию состава арбитража (хотя, из определения следует, что ответчики оспаривали компетенцию состава арбитража). Нарушений публичного порядка АСГМ не обнаружил.
Ответчики подали кассационные жалобы в Арбитражный суд Московского округа. Судебное заседание по рассмотрению кассационных жалоб назначено на 3 ноября 2020 г.
Мнения экспертов
Эксперты находят причины сомневаться в решениях третейского и государственного судов. Добровольное согласие на арбитраж — фундаментальный принцип международного коммерческого арбитража, отмечает Ноах Рубинс, адвокат и королевский советник Англии, партнер Freshfields Bruckhaus Deringer LLP. С этим согласен Феликс Прозоров-Бастианс, адвокат и партнер немецкой юридической фирмы Graf von Westphalen, который отмечает: » По немецкому праву, арбитражная оговорка, как и иные договоры, обязывают только лишь их стороны. К исключениям из этого правила не относятся ни директор компании-подписанта, ни аффилированные компании».
Оговорка, подобная п. 8.2, часто используется в международных контрактах, делится Рубинс. Но, насколько ему известно, она никогда не использовалась для обоснования компетенции арбитража в отношении неподписантов арбитражного соглашения. «Сторона берет на себя обязательство, что ее аффилированные лица не совершали определенных действий, но если они это сделают – отвечает только то лицо, которое заключило соглашение», — подчеркивает Рубинс.
Российские эксперты также сомневаются в обоснованности судебного акта АСГМ. Борис Карабельников, независимый эксперт в области международного арбитража, к.ю.н., доц., арбитр МКАС при ТПП РФ и ряда зарубежных арбитражных институций, в частности, отмечает следующее:
«Немецкое законодательство не может регулировать процедуру международного арбитража, проходящего в Москве, в силу известного принципа автономности арбитражного соглашения, закрепленного в п. 2 ст. VI Европейской конвенции 1961 г. «О внешнеторговом арбитраже» и п. 27 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.12.2019 № 53. А российское законодательство требует от ответчика в международном арбитраже подписания арбитражного соглашения или согласия с компетенцией состава арбитража, выраженного после начала разбирательства». В данном случае, как следует из судебного акта АСГМ, 6 из 7 ответчиков соглашения не подписывали и, напротив, выражали свое несогласие с компетенцией состава арбитража.
