Дополнительное вознаграждение арбитражных управляющих оказалось под вопросом

Верховный суд (ВС) решит, заслуживает ли арбитражный управляющий (АУ) процентного вознаграждения, если имущество должника не продалось на торгах и было передано одному из кредиторов как отступное. Такие ситуации нередко встречаются в банкротных делах, но у юристов нет единого мнения о праве АУ получить проценты в случае погашения долгов за счет денег от отступного. Опрошенные «Ъ» управляющие указывают, что успех продажи на торгах во многом не зависит от АУ, а частые споры о его вознаграждении показывают «неэффективность сложившейся модели выплат».

дополнительное вознаграждение арбитражных управляющих

ВС разъяснит, в каких случаях управляющие заслуживают дополнительной платы за ведение дел о банкротстве. Конкурсный управляющий ЗАО «ТПГК-Финанс» (признано банкротом в декабре 2017 года) Евгений Врубель обнаружил имущество должника — дебиторскую задолженность на общую сумму 38,17 млрд руб. Но банкротные торги по продаже этого актива не состоялись, так как никто не захотел в них участвовать. В марте 2020 года собрание кредиторов ЗАО согласовало передачу задолженности в качестве отступного одному из кредиторов — банку «Траст» — за 569 млн руб., которые были перечислены в конкурсную массу. В результате требования остальных кредиторов были удовлетворены на 553,23 млн руб.

Господин Врубель обратился в суд за выплатой ему 3% от размера погашенных требований в качестве процентного вознаграждения — 16,6 млн руб. Арбитражный суд Москвы в июне 2021 года удовлетворил просьбу, с ним согласились апелляция и кассация.

Суды указали, что соглашение об отступном было заключено «в результате добросовестных действий конкурсного управляющего», а до этого «была попытка продажи имущества должника», к тому же правом на получение отступного обладал каждый кредитор.

Банк «Траст» обжаловал эти решения в ВС, настаивая, что проценты АУ — стимулирующая часть его дохода, полагающаяся за активную и эффективную работу, здесь же управляющий действовал «пассивно» и «формально». Также «отсутствовали какие-либо пополнения конкурсной массы должника», а требования других кредиторов погашены только за счет выплат «Траста» по отступному, поэтому оснований для начисления АУ процентного вознаграждения нет, говорится в жалобе. Кроме того, по мнению банка, полученные от отступного деньги вообще не должны учитываться в расчете вознаграждения АУ, а выплата таких процентов наносит «существенный ущерб кредиторам», так как эти деньги могли пойти на погашение их требований. Дело было передано в экономколлегию ВС 28 апреля, рассмотрение назначено на 26 мая.

Споры по поводу вознаграждения АУ весьма распространены, говорят юристы. По словам юриста практики «Сопровождение процедур банкротства и Антикризисный консалтинг» юрфирмы «Лемчик, Крупский и Партнеры» Юрия Самолетникова, это связано с тем, что между кредиторами и АУ существует конкуренция: чем больше получит управляющий, тем меньше достанется кредиторам». Адвокат КА Delcredere Александр Спиридонов поясняет, что в таких спорах суды исследуют, что именно сделал АУ для пополнения и реализации конкурсной массы и «действовал ли он максимально эффективно, если нет, это основание для снижения вознаграждения».

В данном случае АУ взыскал дебиторку в судебном порядке, получил исполнительный лист, выставил актив на торги; банк упрекает управляющего в неэффективности, но не поясняет, что еще тот должен был сделать, чтобы продать это имущество, отмечает арбитражный управляющий Сергей Домнин. «Учитывая, что баланс должника 21,5 млрд руб., за допстрахование ответственности АУ из личных средств заплатил 3,5–4 млн руб. Но, по версии «Траста», управляющий должен получить лишь фиксированное вознаграждение в размере 1,2 млн руб., то есть фактически работать себе в убыток,— подчеркивает арбитражный управляющий Максим Доценко.—

По сути, АУ подталкивают зарабатывать неофициально, по серым и черным схемам, это порочная логика».

Подобные споры, считает господин Домнин, «доказывают неэффективность сложившейся модели выплаты стимулирующего вознаграждения управляющему». По его мнению, неуспешность торгов сама по себе не говорит о ненадлежащем исполнении АУ обязанностей. Александр Спиридонов признает, что «дебиторку сложно назвать ценным активом», так как ее ликвидность напрямую зависит от платежеспособности дебитора и от условий торгов. В данном споре, указывает господин Самолетников, нереализация дебиторки связана в том числе с выставлением ее на продажу по завышенной цене (20 млрд руб.), согласованной комитетом кредиторов.

По мнению господина Спиридонова, поскольку здесь погашение произошло исключительно за счет передачи отступного, то «есть все шансы» для отмены решения о выплате управляющему процентов. Но господин Самолетников считает такой подход расширительным толкованием и не считает, что соглашение об отступном должно полностью лишать АУ права на проценты, хотя при установлении факта неэффективности его работы сумма может быть снижена.

У самих управляющих другое мнение. Уменьшить вознаграждение АУ можно, считает Максим Доценко, если тот оказывал некачественные услуги и причинил убытки, чего здесь установлено не было. Сергей Домнин уверен, что если ВС закрепит в своем решении подход, предлагаемый «Трастом», «это фактически даст возможность произвольно лишать управляющего вознаграждения за проделанную многолетнюю работу».

Источник

Оставить комментарий

Яндекс.Метрика