Эксперт «БИЗНЕС Online» о том, как современное состояние российского аудита влияет на процессы банкротства кредитных организаций
Рано или поздно станут известны все причины возникновения в Татфондбанке финансовых проблем и то, куда пропали деньги вкладчиков и клиентов, не сомневается руководитель одной из старейших аудиторских компаний России «ФБК Поволжье» Сергей Никифоров. «Однако куда смотрели аудиторы банка? — задается он вопросом. — Почему находятся аудиторы, которые готовы «помогать» проблемным клиентам за недорого?»
«ДЕЛАТЬ КРАЙНИМИ ТОЛЬКО ЛИШЬ АУДИТОРОВ КРЕДИТНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ БЫЛО БЫ НЕКОРРЕКТНО»
Ситуация в Татфондбанке сегодня находится под пристальным вниманием государственных органов, в т.ч. правоохранительных, а также самих граждан, прежде всего тех, кто потерял в банке свои средства. Не сомневаюсь, что в итоге мы получим ответы на вопросы о причинах возникновения в банке финансовых проблем и куда пропали деньги вкладчиков и клиентов. Хотя сегодня более актуальным является вопрос выявления всех имеющихся ликвидных активов и их оценка по справедливой стоимости для расчета с клиентами.
Однако в этой связи возникает резонный вопрос — а куда смотрели аудиторы? Как известно, защита общественных интересов считается основной целью аудиторской деятельности. Независимый аудитор, которого назначают акционеры, как раз и должен был предупредить тех, кто пользуется проаудированной бухгалтерской отчетностью, об имеющихся потенциальных рисках потери вложенных средств.
Почему же в России количество отзывов лицензий у кредитных организаций только с 01.01.2015 г. уже превысило две сотни, расходы бюджета на их санацию и выплату средств вкладчикам исчисляются сотнями миллиардов рублей, а среди аудиторов кредитных организаций, лишившихся лицензий, нет ни одного, кто понес бы какую-то реальную ответственность?
Впрочем, делать крайними только лишь аудиторов кредитных организаций было бы некорректно. Мне уже неоднократно приходилось писать в федеральных и республиканских СМИ о проблемах в аудиторской деятельности, в т.ч. и в «БИЗНЕС Online» — «2017 год может стать годом великих потрясений для российского аудита» от 26.12.2016г., «Российский рынок аудита — мыльный пузырь» от 11.03.2015г. и «Самое главное — сохранить в кризис отношения с клиентами и стать более востребованными» от 19.03.2015г.. Суть этих публикаций заключается в том, что в последние годы политика минфина РФ, которое в соответствии с федеральным законодательством является регулятором аудиторской деятельности, фактически привела российский аудит к потере ориентиров развития, отходу от целей аудиторской деятельности и его очевидной дискредитации в глазах общества.
Снижение планки входа на аудиторский рынок до уровня «ниже плинтуса», возложение обязательности аудита (прежде всего по критериям превышения установленных размеров выручки и активов) на значительное число хозяйствующих субъектов, чья бухгалтерская отчетность не находит своего заинтересованного внешнего пользователя и фактически не требует обязательного аудита; отсутствие «прозрачности» на аудиторском рынке привели к печальным последствиям.
На аудиторском рынке возобладала недобросовестная конкуренция, образовался мутный и непрозрачный пузырь с невнятным целеполаганием и низким уровнем ответственности аудиторов. Можно даже сказать, что во многом обязательность аудита стала служить исключительно целям получения дополнительных доходов для значительного количества коммерческих организаций, получивших право стать субъектами аудиторской деятельности.
ТЕОРЕТИЧЕСКИ БАНКУ НЕВОЗМОЖНО РАЗОРИТЬСЯ, НО….
Каким же образом нынешнее состояние российского аудита влияет на процессы банкротства кредитных организаций? Безусловно, сами аудиторские организации никак не могут являться причиной их банкротства. И к законодательством обязательного аудита кредитные организации, как правило, относятся достаточно ответственно. А вот если посмотреть поглубже…
Что учитывается Центральным Банком РФ при определении «мер воздействия» к кредитной организации в случае возникновения у нее финансовых проблем? В первую очередь — качество активов. Вот здесь начинается самое интересное. Аудитор кредитной организации, подписывая аудиторское заключение, зачастую видит только вершину айсберга — в большинстве случаев он не может оценить качество активов.
Интересна позиция самих кредитных организаций. Как правило, аудиторские заключения по бухгалтерской отчетности заемщиков их интересуют намного меньше, чем ликвидность залога. Что же касается назначения аудитора организаций, аффилированных с кредитной организацией, то здесь зачастую преобладает принцип «чем дешевле, тем лучше». Логика вроде бы понятна. Банкиры и сами знают свое хозяйство лучше, чем какой-то аудитор, а если не знают, то ликвидный залог компенсирует эти пробелы.
Однако эта же логика перестает работать, если вдруг те же банкиры принимают, например, решение о приобретении какой-либо организации находящейся в предбанкротном состоянии и «закачке» туда немереных кредитных ресурсов без какого-либо обеспечения.
В каждом банке есть своя служба безопасности, свои аналитики и любое решение о выдаче кредита либо покупке активов должно проходить через сито согласований. Так что теоретически банк никак не может разориться. Это же не казино — поставил на черное, а выпало красное! Банк, дескать, коммерческая организация и ему присущ коммерческий риск.
На самом деле, если жестко следовать своим же регламентам и инструкциям ЦБ, создать проблемный актив сложно. Но решения принимают конкретные люди и им свойственно ошибаться. И самое главное в этой ситуации вовремя выявлять такие проблемные активы, которые обладают одним удивительным свойством — они имеют тенденцию накапливаться. Причем в течение многих лет.
Роль аудитора в создании проблемных активов заключается в том, что он может вообще не иметь отношения к этим процессам, либо формально, за минимальную плату, может скреплять своей подписью аудиторское заключение по бухгалтерской отчетности новоявленных заемщиков, не утруждая их своим излишним вниманием.
Но это только одна сторона медали. Не открою секрет Полишинеля, если скажу, что реальное финансовое состояние многих заемщиков в последнее время, мягко говоря, не внушает излишнего оптимизма. Соответственно, эта категория заемщиков вынуждена «улучшать» свои финансовые показатели, чтобы не попасть под пересмотр условий кредитного соглашения или не создать какие-то сложности кредитной организации в виде необходимости создания ими каких-либо дополнительных резервов. Этому немало способствует и ужесточение политики ЦБ. Находятся и аудиторы, которые считают своим долгом «помогать» таким проблемным клиентам за недорого. А ведь это уже потенциальные проблемные активы. И настоящий масштаб этих процессов не знает никто, включая и ЦБ. И я не думаю, что кто-то из российских банков смог избежать подобной проблемы перехода своих активов из ликвидных в проблемные. Вопрос только в масштабах этого явления, а также в том, что на одного добросовестного аудитора, который откажется подписывать подобную «улучшенную» отчетность найдется десять аудиторов, которые ее с готовностью подпишут, лишь бы заплатили. Впрочем, и в других странах подобные проблемы тоже имеют место.
И здесь на первый план выходит вопрос — как на все эти процессы влияет качество государственного регулирования аудиторской деятельности в стране.
ЦЕНТРАЛЬНЫЙ БАНК — САНАТОР РОССИЙСКОГО АУДИТА?
Последние полтора года, в ходе работы над поправками в федеральное законодательство, регулирующее аудиторскую деятельность, приходилось достаточно много времени уделять работе с федеральными органами — администрацией Президента РФ, Госдумой, министерством финансов РФ, Центральным банком РФ… Для меня не стала сюрпризом позиция минфина, которая заключается в том, чтобы вообще ничего не менять в системе регулирования аудиторской деятельности. И это, учитывая интересы минфина, логично. Любое изменение существующей конструкции российского аудита, связанное с обеспечением прозрачности аудиторского рынка, либо конкретизацией требований к участникам аудиторской деятельности, может ее обрушить, что сразу вызовет массу неприятных вопросов к министерству.
В этой связи, гораздо больший интерес в отношении аудита вызывает позиция ЦБ. Мне довелось ознакомиться с его предложениями по изменению Федерального закона «Об аудиторской деятельности», которые он направил в министерство финансов пару месяцев назад.
Любопытно при этом проследить эволюцию взглядов Центрального банка РФ о своем месте в системе регулирования и надзора за аудиторской деятельностью. От надзора за узким сектором банковского аудита ЦБ переходит к полноценному регулированию и надзору за аудиторским рынком в целом, за исключением тех случаев, когда идет речь о проведении обязательного аудита при превышении значений выручки и активов. При этом предполагается, что ЦБ будет вести специальный реестр аудиторских организаций и аудиторов, который будет содержать более жесткие требования к аудиторским организациям и аудиторам чем те, которые предъявляются сегодня.
Не так давно довелось пообщаться с первым заместителем ЦБ РФ Сергеем Швецовым. Он достаточно откровенно сказал, что не понимает, кому нужен обязательный аудит вышеуказанных «превышенцев» по выручке активов и выручке. «Центральному банку, в таком виде, он точно не нужен», — сказал мой собеседник. И действительно, если проаудированная бухгалтерская отчетность не находит своего заинтересованного внешнего пользователя и интересует в лучшем случае менеджмент организации, то это уже не аудит, а консалтинг, договора на проведение которого должны заключаться добровольно, без всякой «обязаловки».
От идеи дополнительной аккредитации аудиторов, осуществляющих банковский аудит, ЦБ перешел к кардинальному изменению системы получения аудиторами квалификационных аттестатов. Существующую систему выдачи всеядного «единого» аттестата, приведшую к депопуляции количества аудиторов, ЦБ предлагает изменить на систему выдачи основного квалификационного аттестата аудитора и системы четырех специализированных квалификационных аттестатов позволяющих участвовать в разных направлениях аудиторской деятельности (банковской, страховой, негосударственных пенсионных фондов и иных организаций). Вполне возможно, что такой подход позволит не только потенциально повысить квалификацию аудиторов и качество аудита, но и позволит решить проблему притока специалистов в профессию, учитывая, что квалификационные требования при получении основного аттестата, очевидно, будут снижены.
Очень интересные положения содержатся в ограничении для аудитора права числиться в неограниченном количестве аудиторских организаций и подтверждать в них своим аттестатом минимальную численность аудиторов. Это, безусловно, сработает на «сдувание» пузыря на аудиторском рынке и исключит один из факторов, способствующих недобросовестной конкуренции на рынке.
Анализ предложений ЦБ по регулированию аудиторской деятельности логичны и достаточно хорошо мотивированы. ЦБ таким образом хочет повысить эффективность выполнения собственных функций. И это позволяет надеяться, что процесс приведения аудиторской деятельности в соответствие с ее изначальными целями ЦБ доведет до конца.
Предложения ЦБ, кроме того, необходимо рассматривать вкупе с некоторыми другими новациями, которые в ближайшее время самым существенным образом повлияют на рынок аудита .
Это и введение уголовной ответственности аудитора за заведомо ложное аудиторское заключение, это и отмена аудиторской тайны для налоговых органов, это и радикальное изменение возможностей Федерального казначейства при осуществлении внешнего контроля за качеством работы аудиторских организаций, осуществляющих обязательный аудит общественно значимых хозяйствующих субъектов (то есть практически всей части аудиторского рынка, которую ЦБ хочет забрать себе).
На мой взгляд, отмена аудиторской тайны для налоговых органов не повлечет каких-либо особых проблем для добросовестных аудиторов и не менее добросовестных их клиентов. Ведь никогда не существовало аудиторской тайны при возбужденном уголовном деле или на этапе проведения процедур перед возбуждением уголовного дела в соответствии с УПК. Все процедуры достаточно регламентированы и не выходят за рамки конкретных вопросов, имеющих непосредственное отношение к делу.
Однако учитывая, что многие договора на обязательный аудит представляют собой, по сути, договора на налоговый консалтинг, определенное сокращение количества аудиторских организаций в этом случае можно ожидать.
Существенно может сказаться на количестве аудиторских организаций и изменение возможностей Федерального казначейства по исполнению государственной функции по контролю качества работы аудиторских организаций. Дело в том, что действующее федеральное законодательство ограничивает время проверки аудиторских организаций малого бизнеса всего 15 часами в течение 2 лет (а это 99% всех аудиторских организаций). Нетрудно предположить, что будет, если с Федерального казначейства будут сняты данные ограничения и как это скажется на количестве аудиторских организаций.
Если вышеперечисленные новации на аудиторском рынке вступят в силу, то можно смело ожидать сокращение количества аудиторских организаций примерно на 60%. Вызовет ли это какие-то проблемы по обеспечению проведения аудита российскими предприятиями и организациями, для которых он обязателен? Не думаю, учитывая, что доля в совокупной выручке на рынке этих 60% аудиторских организаций не превышает 5%.
