Верховный Суд ввел новый стандарт доказывания в банкротстве

Введен новый стандарт доказывания в банкротстве: если кредитор хочет включиться в реестр требований банкрота, суд оценивает его требования более подозрительно, чем в общеисковом производстве. Такой подход сформулировал еще ВАС. Экономколлегия Верховного суда ввела новый, еще более строгий стандарт доказывания для кредиторов, которые являются акционерами и учредителями должника. Они могут пользоваться своим положением, поэтому Верховный Суд ориентировал суды ставить под сомнение даже внешне убедительные доказательства.

верховный судЕсли в реестр кредиторов хотят включиться неминоритарные акционеры (участники) должника, суд должен применить более строгий стандарт доказывания, чем обычно, указала Экономколлегия Верховного Суда в деле о банкротстве банка ООО «БФГ-Кредит» № А40-163846/2016. В нем одна из акционеров банка, Хорошилова Т.Д., хотела включиться в реестр его кредиторов с требованиями 2,7 млрд. руб. Судом первой инстанции требование Хорошиловой было включено в реестр требований кредиторов. Определение суда первой инстанции было оставлено без изменений судами апелляционной и кассационной инстанций.

Не согласившись, Агентство по страхованию вкладов подало кассационную жалобу в Верховный Суд. Дело было передано для рассмотрения в Экономколлегию.

Судами установлено, что требования Хорошиловой Т.Д. основаны на трех договорах банковского вклад. Факт внесения денежных средств во вклады подтверждается приходными кассовыми ордерами и участвующими в деле лицами не оспаривается. Неисполнение обязательств по возврату суммы вкладов в установленные сроки и признание банка несостоятельным послужили основанием для обращения Хорошиловой Т.Д. к конкурсному управляющему с соответствующими требованиями.

Суды признали доказанными наличие и размер задолженности банка перед Хорошиловой Т.Д. по договорам банковского вклада, в связи с чем включили ее требования в первую очередь реестра требований кредиторов должника. При этом судами отклонены доводы конкурсного управляющего об отсутствии на дату введения временной администрации на счетах Хорошиловой Т.Д. денежных средств в размере, превышающем 4 251 582,64 руб. Делая названные выводы, суды, в первую очередь, учли результаты служебного расследования, проведенного временной администрацией банка, которая установила, что списание денежных средств со счетов кредитора в пользу обществ «ЕвроСтрой» и «Торговый дом «Главкачество» в качестве займов производилось без поручения Хорошиловой Т.Д. по прямому указанию Председателя Совета директоров должника. Кроме того, суды отметили, что введение в банке с 12.04.2016 временной администрации исключает возможность совершения кредитором 13.04.2016 действий по переводу денежных средств со счетов в иные кредитные организации.

Между тем судами не учтено следующее.

Факт реального внесения денежных средств Хорошиловой Т.Д. во вклад в 2012-2014 годах установлен и не оспаривается лицами, участвующими в деле. Однако, признавая допустимость включения ее требований в реестр, суды фактически ограничились выводами временной администрации, изложенными в служебном расследовании.

Предполагается, что при назначении временной администрации (статья 189.25 Закона о банкротстве) у кредитной организации появляется новый менеджмент независимый от предыдущего руководства. Более того, на период деятельности временной администрации полномочия исполнительных органов банка могут быть приостановлены (что имело место в рассматриваемом случае – пункт 4 приказа Банка России от 27.07.2016 № ОД-2391). Следовательно, выводы, сделанные временной администрацией, как правило, должны носить независимый и компетентный характер с учетом того, что в ее функции входит изучение (обследование) предшествующей деятельности банка, восстановление хронологии юридически значимых событий и т.д. (пункт 1 статьи 189.30 Закона о банкротстве).

Указанное, тем не менее, не означает, что арбитражный суд, впоследствии рассматривающий дело о банкротстве, связан названными выводами временной администрации.

По смыслу пункта 26 постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» на суде, рассматривающем вопрос о включении требований в реестр, лежит самостоятельная обязанность более тщательной проверки данных требований, в первую очередь, в целях предотвращения «попадания в реестр» недобросовестных кредиторов либо кредиторов с фиктивной задолженностью, что в итоге приводит к негативным последствиям в виде уменьшения процента голосов на собрании и снижению доли удовлетворения независимых добросовестных кредиторов с реальными требованиями. Следовательно, результаты служебного расследования временной администрации могли быть приняты как одно из доказательств по обособленному спору, которое не имело большей юридической (заранее установленной) силы по сравнению с иными доказательствами и подлежало оценке наряду с ними в совокупности.

Возражая против заявления Хорошиловой Т.Д., конкурсный управляющий ссылался на то, что денежные средства с ее счета были переведены по договорам займа на счета третьих лиц – обществ «ЕвроСтрой» и «Торговый дом «Главкачество» (по соглашению о переводе долга заменены на общества «Новая мануфактура» и «СК «Синергия»).

Опровергая названные доводы, Хорошилова Т.Д. отмечала, что не давала распоряжений на перевод денежных средств, договоры займа и перевода долга не подписывала.

К материалам дела действительно приобщены только договоры, которые со стороны Хорошиловой Т.Д. как займодавца не подписаны. Вместе с тем, следует учитывать, что по общему правилу договор займа является реальной сделкой, то есть считается заключенным по факту осуществления денежного предоставления в пользу заемщика (статья 807 ГК РФ в редакции, действовавшей в спорный период). Следовательно, даже при несоблюдении простой письменной формы данного договора для подтверждения наличия воли займодавца на его заключение может быть достаточно совершения активных конклюдентных действий по перечислению (передаче) денежных средств (что подтверждается распиской, платежным поручением, выпиской по счету и т.д.) без подписания отдельного двустороннего документа (пункт 1 статьи 162, пункт 2 статьи 808 ГК РФ, Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 3 (2015), утвержденный Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 25.11.2015).

Для установления факта заключения договора, а также выяснения сопутствующих этому обстоятельств необходимо было привлечь к участию в обособленном споре лиц, в пользу которых были осуществлены перечисления денежных средств (номинальных заемщиков и заменивших их по соглашениям о переводе долга лиц), которым бы не составило труда дать пояснения, а также представить отсутствующие в материалах дела письменные доказательства, раскрывающие информацию об основаниях осуществленных переводов и дальнейшей судьбе денежных средств на их счетах.

Отклоняя довод конкурсного управляющего о необходимости привлечения названных лиц, суд округа сослался на то, что в рамках настоящего спора не рассматривается вопрос о недействительности банковских операций, в связи с чем у суда не было обязанности привлекать стороны всех сделок. Однако, согласившись с доводами Хорошиловой Т.Д. об отсутствии заемных отношений между ней и данными лицами (и перечислении средств без ее воли), суд тем самым поставил под сомнение действительность соответствующих банковских операций и констатировал отсутствие оснований для получения денежных средств номинальными заемщиками. Такой вывод не мог быть сделан без их участия.

Кроме того, конкурсный управляющий ссылался на то, что возвращенные заемщиками на счет Хорошиловой Т.Д. 07.04.2016 (в настоящий момент сделки оспариваются по мотиву фиктивности) денежные средства были направлены ею на свой же счет в другом банке (АО «Тембр-Банк») платежным поручением от 13.04.2016, что свидетельствует об отсутствии остатка средств на ее счете у должника.

Отклоняя указанный аргумент, суд апелляционной инстанции отметил, что с 07.04.2016 была сформирована картотека неисполненных поручений клиентов банка, 12.04.2016 назначена временная администрация, а потому при наличии картотеки и новом менеджменте не могли быть осуществлены денежные переводы между двумя кредитными организациями. Однако вывод суда по этому вопросу фактически построен на логическом умозаключении, при этом обстоятельства, касающиеся указанного довода Агентства, проверены не были. Для исследования названного вопроса необходимо также привлечь АО «Тембр-Банк» и истребовать у него данные о движении денежных средств по счетам Хорошиловой Т.Д. (в том числе уже закрытым), выяснить источник поступления денежных средств на указанные счета, проверить наличие признаков аффилированности между Хорошиловой Т.Д. и АО «Тембр-Банк».

При этом судебная коллегия принимает во внимание то обстоятельство, что Хорошилова Т.Д. является акционером должника (примерно 19 % акций). Несмотря на то, что обладание названным количеством акций само по себе не презюмирует наличие статуса контролирующего лица, такой акционер не может быть признан и миноритарным (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, подпункт 2 пункта 4 и пункт 6 статьи 61.10 Закона о банкротстве). При рассмотрении заявлений о включении рядовых гражданско-правовых кредиторов суд осуществляет более тщательную проверку обоснованности требований по сравнению с общеисковым гражданским процессом, то есть основанием к включению являются ясные и убедительные доказательства наличия и размера задолженности. При рассмотрении же требований о включении неминоритарных акционеров (участников) применяется более строгий стандарт доказывания, такие акционеры должны не только представить ясные и убедительные доказательства наличия и размера задолженности, но и опровергнуть наличие у такой задолженности корпоративной природы, в частности, подтвердить, что при возникновении долга они не пользовались преимуществами своего корпоративного положения (например, в виде наличия недоступной иным лицам информации о финансовом состоянии должника, возможности осуществлять финансирование в условиях кризиса в обход корпоративных процедур по увеличению уставного капитала и т.д.). Целью судебной проверки таких требований является исключение у суда любых разумных сомнений в наличии и размере долга, а также в его гражданско-правовой характеристике.

Однако в настоящем споре суды использовали по отношению к Хорошиловой Т.Д. стандарт доказывания, применяемый к обычному гражданско-правовому кредитору, без учета ее статуса как акционера должника.

В связи с тем, что судами допущены существенные нарушения норм права, которые повлияли на исход дела, судебные акты отменены, дело возвращено в первую инстанцию.

При новом рассмотрении суду следует учесть изложенное, привлечь указанных выше лиц к участию в обособленном споре, оценить реальность долга по вкладу (с учетом совокупности осуществленных денежных переводов), а также проверить задолженность на предмет наличия у нее признаков корпоративного характера исходя из подходов, сформированных в судебной практике.

Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 04.06.2018 года № 305-ЭС18-413 по делу № А40-163846/2016.

Источник

Оставить комментарий

Яндекс.Метрика