В рамках отдельного форума по банкротству на ПМЮФ-2017 юристы обсудили такую дискуссионную тему, как привлечение к субсидиарной ответственности. Упомянутый механизм позволяет возместить ущерб кредиторам, когда организация становится несостоятельной. Однако до сих пор работает неэффективно. Почему так происходит – разбирались судьи, юристы-практики из разных стран и налоговики.
Еще самая первая редакция ГК предусматривала субсидиарную ответственность. Однако долгое время отсутствовала возможность у налоговиков предъявлять претензии кому-то кроме налогоплательщика. В 2013 году с принятием «Антиотмывочного закона» (ФЗ № 134 от 28 июня 2013 года «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в части противодействия незаконным финансовым операциям»). Упомянутый акт в значительной степени положил конец злоупотреблениям при банкротстве, отметил Сергей Аракелов, заместитель руководителя ФНС. Сегодня не только юридические, но и физические лица привлекаются к субсидиарной ответственности. Но возникла другая проблема – непросто выявить и доказать бенефициара, а потом еще и найти его активы, пояснил Аракелов.
Эффекта пока мало
Обсуждаемый институт важен и как профилактическая мера. Процесс финансового оздоровления компании будет проходить успешнее и уменьшится число банкротств, уверен начальник управления обеспечения процедур банкротств ФНС Константин Чекмышев. Он пояснил, что интерес их ведомства предельно прагматичен в обсуждаемой теме – получать реальные результаты в виде денег: «На сегодняшний момент успехи практически отсутствуют». С учетом общей задолженности российских налогоплательщиков в размере полутриллиона рублей, инспекции удается через субсидиарную ответственность возвращать в бюджет лишь около 10 млн руб. ежегодно.
Как выразился сам Чекмышев: «В суде обсуждаемый институт работает, а на банковских счетах нет». Истинных бенефициаров наказывают редко, но суды нас стали больше слышать, добавил докладчик. По словам Рустема Мифтахутдинова, доцента кафедры предпринимательского и корпоративного права МГЮУ им. О. Е. Кутафина, для исправления ситуации нужно улучшать процессуальные механизмы: «Исполнять судебные решения у нас действительно пока не научились».
Заграничный опыт
Участники дискуссии не обошли стороной и методы борьбы с обсуждаемой проблемой за границей. Сэмьюэл Рэмп, партнер Fischer Ramp Partner AG, рассказал о широкой субсидиарной ответственности в Швейцарии. При необходимости требования будут предъявляться и к гендиректору, и к акционерам, и к иным органам управления фирмой. А в некоторых случаях могут наказать и адвоката, который консультировал компанию.
В США имеет место точечное раскрытие бенефициара. Последнего устанавливают, если деньги компании начинают тратиться им на личные нужды, пояснил Гербер Майкл, профессор Бруклинской школы права. В Австралии по обсуждаемой теме преобладает принцип равного удовлетворения всех кредиторов, сообщил Дэвид Рассел, королевский адвокат, барристер: «У нас не будут удовлетворять интересы одних выгодополучателей за счет других».
Проблемы судебной системы
О еще одной проблеме российской правоприменительной практики говорил судья Верховного суда Денис Капкаев. В России сложно определить, когда директор фирмы должен подавать заявление о банкротстве. Как правильно определить такой момент, задался вопросом докладчик: «Задолженность ведь может носить рядовой характер. Директор же не побежит банкротить фирму при первом долге?» По словам Капкаева, порой несправедливо обвинять главу компании в том, что он выбрал ненадлежащий момент для обращения с заявлением.
Доцент Российской школы частного права, преподаватель Московской высшей школы социальных и экономических наук, к. ю. н. Олег Зайцев сетовал на неэффективность нашего арбитражного процесса. По его словам в России судья не может заставить ответчика предоставить все доказательства: «За границей такое поведение участника судебного разбирательства стоило бы ему жесточайших санкций». Эксперт настаивал на том, что суду надо дать возможность получать доказательства, даже если стороны не хотят их раскрывать: «Нужно повышать штрафы за отказ предоставлять такие сведения». Кроме того, стоит видоизменить и сам процесс.
Зайцев считает необходимым активнее приводить на судебные разбирательства свидетелей, а само дело начинать с объяснений директора: почему произошло банкротство. Уже во время сессии он поделился инсайдом: в скором времени будет принят пленум Верховного суда по привлечению к субсидиарной ответственности.
Юлия Медведева, директор экспертно-аналитического департамента АСВ, говорила про плотный симбиоз обсуждаемого института с уголовными делами. По ее словам, арбитражные суды не хотят устанавливать обстоятельства контроля тех или иных лиц над организациями: «Без уголовных документов это сделать невозможно, взыскать тем более ничего не получится».
Сегодня, чтобы доказать конечного выгодополучателя, арбитражи опираются на материалы уголовных дел, пояснила докладчик. Она же признала проблему и с уклонением от исполнения решений. Пока нет и эффективных инструментов и для поиска имущества у конечного бенефициара, резюмировала Медведева.
