Эксперты «БИЗНЕС Online» о «самом сильном» «коронавирусном» спиче президента: косметические или капитальные меры поддержки?
Накануне Владимир Путин выступил с обращением к нации, выдав новую серию «коронавирусных» подарков — для IT-сектора, строительной отрасли, бизнеса и регионов, замахнулся на прогрессивную шкалу налогообложения. О том, удастся ли в России создать Мекку для айтишников, как на заявления Путина отреагирует экономика Татарстана, те ли это меры поддержки, которые сейчас нужны, и что глава государства не сказал, — в опросе «БИЗНЕС Online».
Павел Салиндиректор центра политологических исследований Финансового университета
— Что касается налогового регулирования IT-сектора, то это попытка стимулировать развитие технологической отрасли, и, насколько это будет эффективно или не эффективно, зависит от деталей регулирования. Так что на данный момент сложно прогнозировать, к чему это может прийти. Сейчас специалисты высказывают различные точки зрения по этому решению властей, например, некоторые утверждают, что это будет неэффективно, так как очень мало компаний под эту меру попадут.
Что же касается повышения НДФЛ, то здесь будет попроще с прогнозированием возможных последствий. То есть коньком власти минимум последние 15 лет в отношении налогообложения граждан была стабильность налоговых условий. Именно под эту стабильность власть и проводила кампанию по обелению доходов: четко заявлялось, что люди могут выводить свои доходы из тени и могут распланировать свои выплаты.
Сейчас власть фактически отказывается от этой идеи. Сам этот ход — повышение НДФЛ на 2 процента на сумму свыше 5 миллионов рублей, который даст всего 60 миллиардов рублей и пойдет на лечение детей — всего лишь первый и небольшой шаг по направлению к реализации стратегии властей по мобилизации населения как основного источника ресурсов для поддержания функционирования существующей системы.
Так что сейчас ясно, какой курс наметила власть. И она давно и последовательно этим курсом идет, просто это не так заметно было, но все укладывается в достаточно четкую траекторию. Сначала из тени была выведена значительная часть доходов, то есть стало ясно, что конкретно облагать, а сейчас тестируется механизм этого обложения. И если получится администрировать эту меру с дифференцированным НДФЛ, то потом условия будут меняться. Условно говоря, ставка, возможно, повысится, а «планка отсечения», наоборот, снизится.
Власть понимает, что ресурсы для поддержания функционирования нынешней системы (а их будет требоваться все больше, так как система становится все менее эффективной) нужно брать внутри страны — нужно нащупывать источники доходов, и делать это неуклонно, но плавно, чтобы не провоцировать социальную нестабильность.
Данную меру, по повышению НДФЛ, можно было бы обнародовать не вчера, а, условно говоря, позавчера, завтра или послезавтра, но тогда она стала бы заметной и на ней бы сконцентрировали внимание. А здесь она спрятана в пакете социальных мер, которые нужны здесь и сейчас, и власть рассчитывала, что ее не заметят. Но заметили — и здесь, что называется, лиха беда начало.Шамиль Агеевпредседатель Торгово-промышленной палаты РТ
— Это самое сильное выступление президента. Он принял серьезное решение — замахнулся на плоскую шкалу. Прорывные технологии в IT, а это значит, что и другие отрасли могут получить послабления. Хорошо, что озаботился социальными моментами, потому что Конституция, которая была принята тогда, в 1993 году, ориентировалась на прибыль. Наконец-то закончится это бесконечное попрошайничество на детей, которое показывало беспомощность государства. Кредиты теперь станут более реальными, в том числе по ипотеке.
Но то, что 10 тысяч на детей дают всем, не вполне верно. Надо давать в первую очередь нуждающимся, помощь должна быть более адресной.
Главное сейчас — довести все это до реального исполнения. У нас аппарат бюрократический настолько силен, что любые благие пожелания могут завести совсем в другую сторону. Путин хорошо это понимает.
Экономика отреагирует безусловно положительно. Но надо идти дальше. Путин не сказал, что больше полномочий надо дать регионам. Сейчас им дали подачку в 100 миллиардов. Правда, прозвучало, что больше помогать надо тем регионам, кто активнее работает, делает дороги и так далее. Нужно, чтобы руководство регионов больше отвечало перед населением и больше полномочий чтобы было у муниципалов.
Еще не сказано было по судебной системе, потому что у нас получается слишком сильное влияние силовых структур. Защищенность законом должна быть больше.
Ну и нужно поднять статус человека труда, чтобы исключить такое большое имущественное расслоение. Если Путин этого добьется, цены ему не будет.Михаил Делягиндиректор Института проблем глобализации
— Российская экономика на это почти никак не отреагирует. Решения хорошие, правильные, хотя недостаточные. Повышение НДФЛ — это некоторая нелепица. Это демонстрация перехода к прогрессивной шкале, но в ее репрессивной части. Смысл прогрессивной шкалы налогообложения в том, чтобы бедные, которые заведомо не могут платить налоги, подоходный налог не платили. Регрессивная шкала обязательных социальных взносов — чем человек беднее, тем с него больше берут. Эта регрессивность создана за счет обязательных социальных взносов. То, что делает Путин, — это некое символическое действие. Ну вы хотели прогрессию подоходного налога, значит, вы будете платить за это больше. А главной задачи вывода из тени 30 миллионов человек, которая туда засунута неадекватной государственной политикой, никто даже и не ставил. Это вообще не их дело. И данным решением это демонстрируется совершенно наглядно. При этом делается вид, что у бюджета нет никаких чудовищных запасов 13 триллионов рублей на 1 июня. Потому что, вот, налоги повысятся, деньги пойдут на детей. Что мешает потратить на детей те деньги, которые уже накопили в федеральном бюджете, а не вымаривая всю страну блокированием развития.
100 миллиардов рублей на поддержку регионов — это хорошо. Но напрягает то, что цифра абсолютно круглая. Если бы это были какие-то конкретные нужды, программы, то совершенно явно, что показатель был бы не круглым. В природе круглые числа встречаются редко. То есть это некоторое символическое действие: нате вам с барского плеча. А то, что деньги эти недостаточны или избыточны, судя по всему, никого не волнует.
Снижение налогов с прибыли для IT до 3 процентов — это очень хорошо. Но, простите, у нас в стране, кроме IT-бизнеса, никого поддерживать не надо? У нас сейчас урожай будут убирать в стране. Между прочим, получить кредит, чтобы убрать этот урожай, крайне затруднительно. Да и провести рутинные летние полевые работы тоже затруднительно без денег. Кто об этом заботится? Непонятно. Эти меры производят впечатление подачки перед голосованием по Конституции, и это притом, что люди вряд ли свяжут между собой такие вещи, потому что голосование по поправкам в Конституцию — это, по сути, голосование о доверии к власти, а не персонально к товарищу Путину.
У меня такое ощущение, что в своем обращении действующий глава государства на Россию не обратил внимания. Введенное во время молчаливого одобрения, «коронабесие», по сути, разрушило значительную часть экономики. Ее нужно восстанавливать. Можно сравнить с западными государствами, которые просто напрямую поддерживают бизнес, с тем же Китаем, в котором люди сидели на карантине без источников доходов, получали сухой паек. Но забота о людях даже в голову нашему руководству не приходит. Они живут только в пиаре. В чем была нужда в чрезвычайном выступлении? Чтобы 17 минут благодарить медиков, которых он не добил в ходе оптимизации здравоохранения, но, может быть, еще добьет, ведь оптимизация продолжается.Александр Виноградовведущий экономист автономной некоммерческой организации «Научно-исследовательский центр Олега Григорьева „Неокономика“»
— Не могу вспомнить, чья это цитата, но, говоря об озвученных вчера мерах, не могу не воспользоваться ей: «Слишком мало, слишком поздно». А что касается повышения налогов — НДФЛ с 13 до 15 процентов, — есть подозрение, что дальше эта практика будет распространена и на более низкие доходы.
Когда во время кризиса государство повышает налоги, это неправильно. Пусть даже все звучит как помощь детям, это неправильно на уровне тренда.Дмитрий Жебелевучредитель благотворительного фонда «Дедморозим»
— Само решение президента и озвученная сумма беспрецедентные в истории России в части выделения помощи в поддержку тяжелобольных детей. Отмечу два момента. В любом случае все средства, которые выделяет президент, или то, что государство направляет на решение каких-то проблем, — это в любом случае средства жителей России. Поэтому если кого-то и благодарить, то их. Второе — родителям детей, которые без своевременной помощи могут умереть или здоровье которых может ухудшиться, наверное, без разницы, откуда эти средства. И их можно понять.
Говорить, помогут ли всем тяжелобольным детям страны эти 60 миллиардов рублей, сложно. А будет ли это действенной поддержкой, очень сильно зависит не только от размеров суммы, которая в целом очень большая — это более половины всей высокотехнологичной помощи в стране, — но в первую очередь от того, как эти средства будут тратиться. Например, данная сумма больше, чем собирают в год, думаю, сто крупнейших благотворительных фондов страны. При этом мы знаем, что некоторые фонды — «Русфонд», «Подари жизнь», «Вера» и другие — могут собирать в десятки раз меньше, а делать в десятки раз больше и лучше, чем удается сделать государству за счет бюджета. Вопрос еще и в том, как это тратить — просто раздавать деньги направо и налево или создавать какую-то инфраструктуру помощи, которая будет не просто устранять детские проблемы, но и влиять на причины их появления. Например, позиция нашего фонда «Дедморозим» — не помогать как можно большему числу людей, а стараться сделать так, чтобы нуждающихся становилось по возможности меньше. Например, ребята из Русфонда и «Подари жизнь» занимаются практически новой отраслью в нашем здравоохранении, связанной с трансплантацией костного мозга, которой делается недостаточно и в мире, и в нашей стране. От этого зависят жизни многих людей. Можно оплачивать трансплантацию и поиск доноров, что стоит очень дорого, а можно создать трансплантационные центры — оборудовать их, обучить врачей, создать собственный регистр, вовлечь туда как можно больше людей — потенциальных доноров костного мозга. В результате это будет обходиться в сотни и тысячи раз дешевле, а помощь получит больше нуждающихся. Причем не только детей, но и взрослых.
Кстати, я бы на месте государства еще раз подумал о том, кому оказывать помощь, — не только детям, но и взрослым. Когда оно будет решать, как тратить деньги, только ли дети должны их получать?
В начале июня я говорил с Владимиром Путиным и Татьяной Голиковой в том числе о детях со спинальной мышечной атрофией. Сколько денег нужно только этой категории, сказать сложно, потому что нет точного регистра, есть только заявочный. Можно сказать примерно: только в Пермском крае помощь потребует 600–700 миллионов рублей в первый год и в два раза меньше — в каждый последующий. Если говорить о всей стране, речь о нескольких десятках миллиардов рублей. Есть варианты решения этой проблемы. Есть же возможность регистрировать и другие лекарства, которые могут стоить дороже, но вводить которые понадобится только один раз, а не несколько.Артем Наумовисполнительный директор татарстанского отделения партии «Опора России»:
— 100 миллиардов — это капля в море. Такая сумма вопроса вообще не решит. Я могу ошибаться, но по-моему, объем кредитования малого бизнеса только в Республике Татарстан за прошлый год составил около 130 миллиардов. 100 миллиардовразделите на 80 с лишним регионов — это ни о чем.
По налогам на IT — очень грамотно и своевременно. Наконец-то. Это позволит нашим компаниям быть более конкурентоспособными на мировом рынке, а IT-отрасль у нас на высоте. Также появится возможность уменьшить отток компаний и мозгов. Сейчас становится выгодным при таких ставках показывать прибыль. Даже 7,6 процента страховых взносов — тоже очень хорошо. До этого у всего рынка было 30 процентов, а там — 14. Сейчас 7,6 процента стало, на уровне особых экономических зон. Но самый главный эффект — это 3 процента налога на прибыль. Раньше из-за 20 процентов налога на прибыль и ставки НДС, которую тоже повысили, наши компании не показывали прибыль, чтобы не платить два налога. Теперь можно играть в открытую. Не надо вести двойных, тройных бухгалтерий, ты будешь понятен для кредитования банкам, для инвесторов. Самая главная фишка этого пункта здесь.
Что касается повышения НДФЛ, мне кажется, это не точка, а запятая. Сейчас ставка с 13 до 15 процентов повышается для тех, у кого больше 5 миллионов рублей дохода. Все это заворачивается на благое дело, на поддержку детей. Сказать что-то против этого достаточно сложно. Впрочем, мне кажется, это сигнал того, что 15 процентов не предел. Если сейчас на это посмотрят спокойно, значит, со следующего года или через год можно будет сделать и 17, и 19 процентов. Но это не прогрессивная шкала. Прогрессивная — это когда, например, для бедных, для тех, у кого, например, меньше 12 тысяч дохода в месяц, вообще НДФЛ убирается. Тем не менее ведут речь о прогрессивной шкале. По логике, если вводите повышенную ставку налога, надо установить пониженную для тех, кто получает, например, до 12 тысяч в месяц. Это было бы справедливо.Виктор Дьячковгенеральный директор ГК ICL
— Обращение президента — шикарное. Если оно будет реализовано, это будет сильнейшая помощь нам. Конкурируя на международном рынке с теми же китайцами или Европой, мы проигрываем. Например, у индусов, вообще говоря, налоги — ноль. Для них главное, что идет в страну валюта. А у нас получилось так, что в последние годы много отечественных компаний перерегистрировалось за рубежом, что было связано с ухудшением геополитической обстановки.
У меня все основные ресурсы сосредоточены в России, в Казани. Нам это поможет однозначно.
Меры, предложенные президентом, помогут стать конкурентоспособнее на мировых рынках, сделают нас более инвестиционно привлекательными. Это позволит нам развиваться более интенсивно, больше вкладывать заработанные средства в развитие. Мы построили один технопарк и планируем строить еще один. Мы возводим жилье для наших сотрудников, чтобы им было комфортно и они не стремились уезжать в другие страны, даже более теплые. Так что меры оцениваю позитивно, если, конечно, они будут доведены до законов, нормативных актов.
Лет 12 назад, когда Владимир Путин был вместе с нашим президентом в Индии, они посещали Бангалор и знакомились с тем, как устроена там IT-индустрия, я слышал, что президент страны уже тогда дал поручение, чтобы изменить налоговую систему для IT-компаний, но тогда это не было реализовано. Было позже и частично. Если сейчас система изменится, это будет громадный плюс для нашей индустрии, повышение экспортных возможностей индустрии и более эффективная работа на внутреннем рынке.
Планы нашей компании мы не будем пересматривать, но их реализация будет более вероятна. Например, чтобы построить новый технопарк, нам нужно более миллиарда заемных средств. В этом случае наша инвестиционная привлекательность будет интересна и для банков.Анастасия Гизатоваруководитель агентства недвижимости «Счастливый дом»
— Казани изначально было недостаточно лимита в 3 миллиона рублей по льготной ипотеке. Застройщики неоднократно заявляли, что надо поднять лимит хотя бы до 5–6 миллионов рублей на жилье. Однокомнатная квартира в столице Татарстана не на периферии стоит около четырех миллионов рублей, и круг покупателей сразу ограничивался. Повышение границы всколыхнет многих застройщиков, которые работают не на окраине, — пойдет подъем продаж. Это прямое влияние на рынок жилья. Мы уже через месяц увидим результат.
Что касается поручения президента перевести почти треть действующих требований к «стройке» в разряд рекомендаций, нужно изучать, какие это требования. И мера будет иметь косвенное влияние на рынок. Во всем, что касается стройки и земельных участков для многоэтажного строительства, очень большой документооборот и немалые сроки рассмотрения любого заявления, действия. Часто оформление земельного участка, приведение его в порядок до выхода на разрешение на строительство, может занять больше года. Так что любое послабление будет плюсом. Думаю, это ускорит новые проекты, но на покупательском спросе это пока никак не сыграет.
Для застройщиков, я думаю, было бы лучше даже не увеличение предельного лимита, а снижение ставки. Хотя бы до четырех процентов. Этой меры явно не хватает.Владимир Беляевдоктор политических наук, профессор, завкафедрой социологии, политологии и менеджмента КНИТУ-КАИ
— То, что повышается с 13 до 15 процентов НДФЛ для богатых, — это хорошее начало. Давно пора. Мы шли не в ногу со всем миром, который после Великой Октябрьской социалистической революции вынужден был отдавать часть, чтобы не потерять все. Это, конечно, здорово. Значит ли это, что богатые теперь будут платить так же, как и все остальные? Нет, не значит. Есть еще куча налогов, которые люди платят, а богатые не платят вовсе. До плоского налогообложения очень далеко. Пенсионный фонд, соцстрах, медицинское страхование — все это мы платим, а богатые в сумме вместо 30 процентов платят только 2.
Были моменты, на которые Путин не обратил внимания. Нужно отменять повышение пенсионного возраста срочно, под сурдинку. У нас и так мрут прежде всего пожилые, поэтому надо пенсионный возраст снизить. И нужно работающим пенсионерам начать начислять индексацию. Это не плата какая-то со стороны работающих. Это возврат того, что люди уже отдавали. 22 процента мы отдаем только в пенсионный фонд. Вот, верните деньги.Раис Гумеровдиректор ООО «Мелита»
— В отношении повышения НДФЛ должны быть дополнительные разъяснения. Например, индивидуальный предприниматель платит налог в 6 процентов. Получается, должно быть повторное налогообложение, то есть сначала он платит как индивидуальный предприниматель, а затем — как физическое лицо. И тогда это значительно увеличивает нагрузку — не на 2 процента, а на все 15. Надо ждать разъяснений. И в таком случае, выходит, надо менять Налоговый кодекс?
Что касается остальных мер, помощь и так должны были предоставить. Чего-то заметного, радикального, что сразу же изменит и улучшит ситуацию, не прозвучало. Что касается больных детей, пусть будет такой источник, но для их лечения надо, наверное, находить деньги и в бюджете, потому что дети — это будущее.
Реальная поддержка бизнеса очень символическая и охватывает она не все отрасли, например, та же легкая промышленность помощи не получит. А потери у предприятий этой отрасли колоссальные. Наверное, никто еще даже не знает, какие будут последствия этого кризиса. Глубина потерь и проблем будет понятна по мере выхода из ограничительных мероприятий. Те меры, которые есть, — чисто косметическое. Очевидно, будет большое количество банкротства, сокращений. Меры помощи, которые озвучиваются в последнее время, мало изменят эту ситуацию.
