09.10.2014, 00:00
События вокруг ряда финансовых активов бывших владельцев Мособлбанка (сейчас его санирует СМП-банк) развиваются стремительно. Так, ранее подконтрольная экс-собственникам банка микрофинансовая организация (МФО) «Рамфин» после трехкратной смены владельцев на прошлой неделе подала заявление о самобанкротстве — под риском невозврата более 5 млрд руб., из которых 1,2 млрд — гражданам. Чем закончатся эти трансформации, предсказать сложно: в отличие от банков процесс смены владельцев и банкротства у МФО практически не контролируется ЦБ.
В распоряжении «Ъ» оказалось заявление МФО «Рамфин» о самобанкротстве, поданное на прошлой неделе в арбитражный суд Москвы. Из него следует невозможность компании расплатиться по имеющимся обязательствам на 5,2 млрд руб. Крупнейший кредитор — на 4 млрд руб.— Мособлбанк, еще 1,2 млрд руб. компания осталась должна физлицам. Из перечисленных в заявлении более или менее реальных активов у МФО лишь скромная дебиторская задолженность (выданные микрозаймы) на 183,5 млн руб. и прочее имущество на 47 млн руб.
Интересно, что самобанкротству компании предшествовал целый ряд сделок с ней в последние несколько месяцев. Сначала (в июне) «Рамфин» отошел структурам СМП-банка в числе прочих небанковских активов бывших собственников Мособлбанка в ходе его санации. Затем санатор продал все эти активы, включая «Рамфин», ранее связанному с господами Мальчевскими Алексею Кострову. Тот после того, как в сентябре у компании публично вскрылись проблемы с исполнением обязательств, реализовал МФО еще одному покупателю — компании «Стронг-Капитал». Этот владелец обратился в ЦБ с просьбой об исключении из реестра МФО, после чего компания прекратила деятельность.
Само по себе такое развитие событий участники рынка считают крайне странным, а прошедшие с компанией сделки — нерыночными. Впрочем, последний владелец, учредитель ООО «Стронг-Капитал» Сергей Гребенников, утверждает, что покупал «Рамфин», чтобы принять активное участие в возврате долгов компании, рассчитывая использовать свой опыт в коллекторском бизнесе. При этом, по его словам, расчет, конечно, не на 1,7 тыс. человек частных заемщиков МФО (с суммой долга 183 млн руб.), а на долг перед «Рамфином» порядка 4 млрд руб. экс-предправления Мособлбанка Виктора Янина (сейчас арестован). Эти деньги МФО получила незадолго до санации от Мособлбанка, трансформировала в заем господину Янину, буквально через неделю заем этот соглашением об отступном был погашен, утверждает господин Гребенников. При этом погашение, по его словам, происходило не деньгами, а 1,68% акций тогда еще подконтрольной экс-владельцам банка Республиканской финансовой корпорации (РФК). Правда, теперь их стоимость сомнительна. После санации Мособлбанка РФК за 1 руб. была отдана санатору, а потом отчуждена им за 750 тыс. руб. ввиду бесперспективности входивших в нее активов (см. «Ъ» от 3 октября).
В такой ситуации непонятен не только интерес к «Рамфину» накануне его краха сразу нескольких покупателей, но и цель санатора, который является основным кредитором МФО и, банкротя ее, сам мог бы получить хотя бы контроль над этим процессом, указывают юристы. Они не исключают, что последний владелец МФО может действовать в интересах СМП-банка, но ни банк, ни господин Гребенников обсуждать этот вопрос не пожелали.
Тот факт, что банкротство достаточно крупной МФО проходит под непонятно чьим контролем, а ответственность за сохранность активов фактически ни на ком не лежит, указывает на серьезные пробелы в законодательстве об МФО, говорят юристы. Оно не препятствует МФО исключиться из реестра по собственному желанию вне зависимости от качества активов и банкротиться по собственному усмотрению. Если бы это был банк, добровольная ликвидация при таком качестве активов была бы невозможна, а банкротство после принудительного отзыва лицензии происходило бы под контролем государства в лице АСВ. Впрочем, ряд экспертов считают, что прецеденты банкротства крупных МФО могут оказать дисциплинирующий эффект на их кредиторов. «Это поможет тем, кто несет деньги в МФО в расчете на высокие заработки, понять, что МФО — это сверхрисковая организация. Люди должны привыкнуть нести ответственность за свои поступки либо относиться к таким инвестициям осторожнее»,— считает управляющий партнер АКГ «Финэкспертиза» Агван Микаелян.